Бейрут – взгляд житейский

Продолжаю свои рассказы о Ливане. Бейрут для меня начался с ночной Бейрутской набережной.
Нет, точнее всё же с автостанции на Аве Шарль Хелу (президент Ливана в 1964-1970). Именно на неё я приехал из Сирии. Автостанция, вытянувшаяся под эстакадой, разделена на три зоны. Сначала идёт зона С, откуда ходят басы и минибасы до Триполи, у "Триполи Экспресса" и "Коннекса" есть тут свои билетные будки. Затем – зона В для городских минибасов, и в самом конце – зона А, откуда ходят басы и микробасы в Дамаск и другие города Сирии. Сервиз-такси же стоят без всяких зон, рядами у обочины дороги.
На входе имеется армейский пост, местных постоянно шмонали, но меня, сколько я там не шлялся, ни разу не остановили. До Дамаска часа 4-ре езды по великолепному шоссе, автобус стоил 12 тысяч лир, маршрутка – 17 (для местных -15), сервиз-такси – 27 тысяч. Все ходят по заполнению, лучше всего с этим у микробасов рано утром.

Впервые ханаанское царство Берита упоминается в числе покорённых египетским фараоном Аменхотепом IV в 14 веке до нашей эры. Затем им владели хетты и ассирийцы, Александр Македонский. При Селевкидах город звался Лаодикеей Ханаанской. В 64 году до нашей эры, как и многое на Ближнем Востоке, включён Помпеем в Римскую державу. Когда она стала Империей, город стал римской колонией под названием Юлия Августа Феликс Беритос. 

В 3-м веке уже нашей эры, при Северах, Берита становится одним из центров римской юридической науки, тут существовала знаменитая на всю Империю школа права. В Византии – центр епископства и торговли. Землетрясение 551 года разрушило город и положило конец его античному процветанию. 

В 635-м захвачен арабами, в 1110-м – крестоносцами. В 1187 году Саладдин вернул город арабам, но через 6 лет его отбили крестоносцы с Кипра. Окончательно закончили эпоху крестоносцев в Бейруте мамлюки в июле 1291-го. 

В 1516 году вместе со всем Ближним Востоком город стал частью Османской империи. В 17-18 веках за него боролись турецкие губернаторы Сайды и друзские эмиры из гор Шуфа, во время русско-турецкой войны 1768-1774 годов в этой борьбе поучаствовала и русская Средиземноморская эскадра. 

В 1840 году население Бейрута составляло 45 тысяч человек, большей частью – мусульмане. Но в следующие два десятилетия в город массово переселяются марониты, бежавшие от преследований из гор Шуфа и Дамаска. И к 1860-му они уже составляли большинство. 

Именно тогда сложилось историческое разделение на восточную (христианскую) и западную (мусульманскую) часть города. Далее история Бейрута тесно связана с историей Ливана. В независимом Ливане Бейрут становится "Парижем Ближнего Востока", в ходе гражданской войны "зелёная линия" делит город на две части. 

Потом последовало бурное послевоенное возрождение, так что сейчас в центре города следы гражданской в глаза не бросаются – не хуже, чем в сегодняшнем Грозном. Хотя, то и дело попадутся выбоины от пуль на стене дома –

Повстречается брошенный дом на бывшей "зелёной линии" –

Или, как тут, прямо на Рю Хамра, рядом с новостройками стоит этот выгоревший и побитый пулями скелет особняка -

О достопримечательностях расскажу в другой раз, сегодня – про бейрутскую жизнь. 

С автостанции Шарль Хелу минуты две-три ходьбы до бэкпекерского гнезда Бейрута – "Талала" и "Аль-Назиха". В "Аль-Назихе" мест не было, а здание с вывеской "Талала" было брошено и явно готовилось к сносу.

Так что "Талал Нью Хостел" переехал через дорогу, в многоэжтажку с вывеской про какой-то металлургический картель – войти в подъезд сбоку и подняться на 3-й этаж. Место в трёхместном дорме стоило 15 тысяч лир. Есть комп с бесплатным И-нетом на 15 минут. 

Постоянно тусуется масса бэкпекеров. Один японец аж 10 дней прожил – не могу представить, на что в Ливане можно убить столько времени. Хотя, пообщавшись, понял, что западники тут просто отдыхают в более-менее привычной обстановке после месяцев странствований по Востоку. 

Да, хорошим ориентиром для "Талала" служил в июне 2009-го вот этот предвыборный плакат с очередным Жмайелем -

После Сирии и Иордании Бейрут в центральной своей части выглядит как настоящий западный город, с забитыми машинами улицами, и эвакуаторы впервые после Акабы увидел. 

Пришлось привыкать переходить дорогу на зелёный свет и отвыкать бегать через улицу где попало, ибо бейрутские водители любят быструю езду, а пропускать пешеходов у них не принято. 

Для пеших прогулок Бейрут не слишком удобен. Все эти широкие автострады и многоуровневые развязки хороши для машин.

А тротуары узки и зачастую на них вылезает или забор очередной стройки или бетонные блоки ограждения очередного блок-поста. БТРы, в отличие от Триполи, не стоят в открытую с заведёнными моторами, а всё больше прячутся по подворотням с зачехлёнными орудиями.

Как-то возвращался поздно вечером с Рю Хамры, решил дорогу немного срезать и упёрся в тихом переулочке в пяток БТРов. Сначала малость занервничал, но приглядевшись, что местные проходят, лавируя между бронетехникой, последовал их примеру. Автоматчики в сером камуфляже не остановили, хотя пялились во всю. 

Строят в Бейруте действительно много, но всё больше небоскрёбы, мечети и торговые центры. А вот жилые дома даже в центре, на Аве генерал Фуад Шехаб (президент в 1958-1964 гг.) не впечатляют.

Хотя фасады на центральных улочках всё же обычно поярче выглядят –

Да и районы новостроек южнее Колы выглядят неплохо –

Население в центре Бейрута тоже одевается по-западному – крайне редко увидишь платок на женщине, а уж мужчин в традиционной одежде просто нет. 

Точнее, местных нет – на многочисленных стройках Бейрута часто видны гастарбайтеры в куфиях и традиционной одежде. Ещё наблюдал негров, моющих окна.

Бейрут, вообще-то город не такой уж и большой, население – всего миллион 300 тысяч, раза в четыре меньше Дамаска. Но вот выглядит он гораздо разнообразнее. 

По пути в Баальбек заехали в печально знаменитый палестинский лагерь Сабра. Обычный полутрущобный район арабского города, ливанских флагов и задолбавшей политагитации нет совсем, но и палестинской символики и портретов вождей, обычных в палестинских лагерях в Тире или Сайде, тоже нет.

Среди бейрутцев Сабра известна как главное место для покупки овощей, фруктов, зелени – на местном суке всё дешевле, арбуз можно купить за 5 тысяч лир, в то время как в центре – в два раза дороже. За Саброй идёт Баабда – цивильный и богатый район особняков. 

При въезде в Бейрут с юга проезжал Байду – "хезбольский" район Бейрута, где на улицах стоят картонные памятники героям борьбы с сионистским врагом и их оружию – ракетам "Кассам", и повсюду висят портреты шейха Насраллы и его нынешнего союзника Мишеля Ауна, иранские флаги. Выглядит район не очень богато, но довольно чисто (по арабским меркам). 

Ещё в Бейруте чувствуется что-то французское. И дело не в том, что улицы тут зовутся Рю и Аве, а их названия дублируются не на английский, а на французский (информационные щиты тоже на французском), и даже не в том, что "Бонжур" слышно тут так же часто, как "Салям". 

Но и в чём-то ещё. Внушительный седоусый дядька-повар в колпаке в кафешке на Рю Хамра – ну настоящий французский повар (как я их себе в детстве представлял), а у бачков на Коле регулярно видел столь же настоящего парижского клошара:)

Ладно, поговорим о хлебе и Интернете насущном:) 

Моим выбором тут были параллельные Рю Хамра и Рю Блисс в Западном Бейруте, соединённые множеством переулков, симпатичный райончик на задворках Американского университета Бейрута – одного из самых известных и престижных ВУЗов Ближнего Востока. Масса кафешек, магазинчиков, И-нетень и много чего ещё. 

Про банкоматы в одной из финансовых столиц всего арабского мира писать излишне – есть и много, нормальные, обычно выдают (на выбор) лиры и евро, а некоторые – и доллары. 

Биг орандж фрэш – не больше, чем в Триполи – стоил уже 2 тысячи лир, замечательная шаурма в хорошей кафешке – 2 с половиной, сэндвич из белой булки с овечьи сыром, резанными огурцами и помидорами – 2 тысячи, бутылка воды – тысяча лир. 

Час Интернета в приличном заведении – 1,5 тысяч, но можно найти и похуже за тысячу лир. 

Вечерами, когда стемнело, у самого "Талала" разворачивался передвижной стэйл с хот-догами, популярными у местной молодёжи – 3,5 тысяч. В общем, цены получаются раза в два с половиной больше, чем в Дамаске.

Кстати на одном из переулков, спускавшихся с Рю Блисс к набережной, наткнулся на концентрацию ночных клубов, на вывесках которых прямо зазывали "бьютефул рашен вумен". 

Городской транспорт представлен небольшими автобусами двух компаний, привычных маршруток в центре города не видно. 

До Колы можно добраться на 16-м с Шарль Хелу – его можно ещё застопить на восточной стороне площади Мучеников. Можно дойти и пешком, но лучше обратно (ибо дорога вниз) – вечером по пробкам ехать те же полчаса.

Сама Кола, несомненный чемпион в номинации "самая базарная автостанция Ближнего Востока". Располагается она на кольце под эстакадой, растянувшись на полкилометра. Вроде как городская транспортная корпорация развесила там таблички-указатели, но чего-то под ними никого нет. 

В начале (при движение из центра) обычно тусуются сервиз-такси, дальше идут более крупные транспортные средства. Минибасы обычно стоят на кольце, а микробасы – под эстакадой. 

Но это только примерная диспозиция, постоянно нарушаемая. В отличие от Сирии, бросаться на помощь иностранцу в Ливане не принято, но зазывалы работают исправно.

Завершу рассказ одним эпизодом. Как-то, возвращаясь поздно вечером, опять решил срезать:) Было темно, перелез через пару рядов бетонных блоков и упёрся в опущенный шлагбаум. Изнутри. Ладно, пролез бы и под ним – но у него стоял солдат в камуфляже. 

Так узнал, что забрёл на территорию ЕCовской миссии в Бейруте. Попутно выяснил, что испанские солдаты (флаг у него был нашит на рукаве) по-английски не разумеют. Или, может, он просто слишком сильно удивился:) 

Выручил появившийся из здания чиновник (был он в бронежилете), поговорили с ним, посмеялись и отпустили с территории особо охраняемого объекта. 

В следующий раз - что же в Бейруте посмотреть